Армия РФ уже способна запускать по полтысячи дронов за одну ночь. Массированным атакам в течение последних двух месяцев подвергались разные города Украины, чаще всего – Киев, Одесса, Харьков, населенные пункты Донецкой и Полтавской областей.
С момента вероятной передачи Ираном технологий дронов-камикадзе Shahed-136 осенью 2022 года до запуска российского производства в Елабуге прошло три года. За это время «Шахеды», которые в России маркируют как «Герань-2», подверглись существенной модернизации, пишет в своей публикации Донбас.Реалії (проєкт Радіо Свобода) .
Кроме наращивания количества, агрессор улучшает и технические характеристики: модернизирует системы навигации, экспериментирует с визуальным наведением с помощью камер и машинного зрения, устанавливает новые антенны, а в отдельных образцах –даже модули с SIM-картами для связи через сотовые сети.
- Как на эти изменения реагируют Воздушные силы?
- Станут ли зенитные дроны панацеей от «Шахедов»?
- И каким образом Украине победить Россию в небе?
Донбасс.Реалии узнавали ответы на эти вопросы у начальника управления коммуникаций Воздушных сил ВСУ Юрия Игната.
– Какова сейчас эволюция «Шахедов»? Что нового применяет Россия и насколько это усложняет работу украинской ПВО?
– Вы правильно заметили, сказав, что «Шахеды» проходят определенную эволюцию. Эволюция – это то, что может улучшаться, модернизироваться, то есть делать «Шахед» более устойчивым как к средствам РЭБ, так и к применению его в различных тактических условиях.
Относительно роста количества «Шахедов», которые атакуют прифронтовые территории: враг, нарастив производство и наладив его на разных локациях, увеличивает не только количество самих «Шахедов», но и дронов-имитаторов, которыми атакует фактически каждую ночь.
Время от времени случаются массированные удары, такие, как мы видели недавно (речь идет об обстреле 29 июня– ред.). Это был один из антирекордов: 537 средств воздушного нападения – это и «Шахеды», и ракеты различных типов.
И ракеты, и «Шахеды» совершенствуют
Возвращаясь к «эволюции»: и ракеты, и «Шахеды» совершенствуют. Изучаются слабые и сильные стороны того или иного типа вооружения, и таким образом их модернизируют.
Кроме устойчивости «Шахедов» к РЭБу, враг также использует различные системы наведения. Любой беспилотник прежде всего – носитель полезной нагрузки. Это может быть как боевая часть, так и средства разведки.
Беспилотники могут быть также и ретрансляторами, которые помогают управлять ими на большей дистанции. Поэтому часто противник что-то модернизирует, что-то совершенствует. Например, находили на «Шахедах» различные средства в виде даже «старлинков» и сим-карт, которые помогают, очевидно, управлять ими в реальном времени.
Вот таким образом Силы обороны изучают каждый такой найденный «Шахед» с ноу-хау и принимают меры по противодействию этим новым вражеским разработкам.
– Быстро удается находить противодействие на каждую такую модернизацию?
– Враг осуществляет модернизацию, чтобы испытать ее в условиях реального боя и проверить, насколько она эффективна.
Найденный тот или иной модернизированный «Шахед» исследуют украинские специалисты. Нельзя сейчас сказать, что эти ноу-хау внедряются массово. Речь идет и об устойчивости к РЭБу, то есть компоненты в антенне, которые позволяют «Шахедам» быть устойчивыми к подавлению сигналами GPS, а также к спуфингу (подавление сигнала спутниковых систем GPS и замена этого сигнала на собственный – ред.).
– Количество само по себе – большая проблема. Вы тоже уже упоминали об атаках по полтысячи дронов, которые скученно летят на конкретные города. Какова стратегия борьбы? Что остается главным акцентом в противодействии таким атакам: мобильные огневые группы, зенитные средства?
– У нас есть система эшелонированной противовоздушной обороны. Каждое средство эффективно на том или ином месте, где оно работает, и в том или ином эшелоне.
Мобильные огневые группы (МОГ) – это тоже наше ноу-хау, которое было создано именно в Украине как эффективное средство противодействия большому количеству ударных БПЛА. Они обеспечивали наибольший процент сбития – вплоть до 80%.
Мобильные огневые группы обеспечивали наибольший процент сбивания – вплоть до 80%
Но враг увидел, что наши мобильные огневые группы уже оснащаются дополнительным оборудованием – это тепловизор, лазерное целеуказание, соответствующая оптика и так далее. Уже есть автомобили с автоматизированными турелями (управляемая боевая установка с вооружением – ред.), которые наводят на цель крупнокалиберное оружие. Это я имею в виду крупнокалиберные пулеметы, такие как «каник», «Браунинг», ДШК (украинский пулемет КМ-12,7, американский пулемет Browning M2, советский крупнокалиберный пулемет Дегтярева-Шпагина – ред.)
Кроме этого, мобильные огневые группы, конечно, имеют ПЗРК (переносной зенитно-ракетный комплекс – ред.) на вооружении. В экипаж МВГ также входит и человек, который может из ПЗРК «Игла» или Stinger уничтожать как «Шахеды», так и крылатые ракеты. Вот таким образом эшелоны держат оборону и фактически ежедневно дают результат. Нельзя списывать их со счетов, потому что спорят, эффективны они или нет.
Конечно, когда противник поднимет свои «Шахеды» более чем на 2 км, то достать их пулеметами будет уже невозможно, а значит – будут применяться другие средства, которые сегодня мы имеем на вооружении. Это и малое ПВО, так называемое ПВО Сухопутных войск, зенитные пушки.
Покрыть всю Украину Гепардами мы никак не можем, но прикрывать отдельные объекты вполне возможно
Также имеем на вооружении [зенитные установки] «Гепард». Все это работает на небольшом радиусе обороны. Например, если это «Гепард», то речь идет о 4,5 км. Покрыть всю Украину «Гепардами» мы никак не можем, но прикрывать отдельные объекты вполне возможно.
Не забывайте, что постоянно работает еще и система радиоэлектронной борьбы. Во всех регионах есть средства РЭБ на том или ином направлении, которые позволяют давить сигнал GPS, по которому наводятся «Шахеды».
Они (российские войска – ред.) совершенствуют их, чтобы сделать более устойчивыми, но мы должны тоже идти вперед, чтобы и себе делать сигнал РЭБ мощнее, увеличивать количество станций, чтобы меньше «Шахедов» могли пользоваться этой системой наведения.
Также по «Шахедам» фактически каждую ночь работают вертолеты, зенитно-ракетные войска Воздушных сил, ПВО Сухопутных войск и авиационная составляющая Воздушных сил, истребители, если есть необходимость – которые могут отрабатывать в том или ином регионе и по крылатым ракетам, и по «Шахедам».
Если работает наземное ПВО, соответственно, там авиация не работает. А там, где нет наземного ПВО, в тех регионах могут отработать и вертолеты, и истребители, в частности, это касается центральных и западных регионов нашей страны.
Единственное, что еще можно вспомнить, так это дроновая ПВО. Зенитные дроны, которые сегодня у всех на слуху и уже масштабируются, являются одной из составляющих систем противовоздушной обороны. Это тоже украинское ноу-хау.
– Это будут отдельные группы пилотов зенитных дронов?
– Они уже работают. Прежде всего они начали работать в сухопутных подразделениях как составляющая, стоящая на линии фронта с севера на юг.
Сначала они работали, чтобы уничтожить глаза врага: «Орланы», «Залы», «Суперкамы» (российские разведывательные БПЛА – ред.) и другие летательные аппараты, которые передавали цели артиллерии, экипажам баллистических ракет врага. Их уничтожение было действительно очень-очень приоритетным.
Позже уже экипажи дронов-перехватчиков создавались в подразделениях Воздушных сил на разных направлениях. Этот вопрос масштабируется сегодня на всех уровнях. Все Силы обороны будут иметь такие подразделения. Где-то будут локально располагаться, возможно, вместе даже с мобильными огневыми группами.
Так возможны даже такие варианты, чтобы был автомобиль для передвижения, и при необходимости или пулемет будет работать, или дрон-перехватчик, таким образом, чтобы максимально эффективно отрабатывать по вражеским целям, в частности, в тыловых городах и других населенных пунктах, где есть стратегические предприятия и нужно прикрывать нашу инфраструктуру.
Мы зависим от западных поставок оружия. Но мы должны делать и свое домашнее задание
Прежде всего они (дроны-перехватчики – ред.) работали по разведчикам, сейчас же объявляли, что некоторые подразделения эффективно справляются и с «Шахедами». Уже есть сотни сбитий. Где-то несколько месяцев назад объявляли о сотне, но я думаю, что их уже значительно больше, потому что это направление развивается.
Есть разные БпЛА-перехватчики сегодня, и Украина производит их, среди них такие, которые либо с помощью оператора, либо без, и уже с машинным зрением могут эффективно перехватывать именно «Шахеды».
Вопрос безопасности нашего неба зависит и от нас, и от наших партнеров, в частности, потому что мы зависим от западных поставок оружия. Но мы должны делать и свое домашнее задание для того, чтобы максимальное количество беспилотников уничтожать рационально с помощью эффективных, дешевых и доступных для нас средств сбивания, которыми могут стать, среди прочего, и дроны-перехватчики.
Единственное, что добавлю – это не панацея, мол, мы их сделаем и можем забыть обо всем остальном. Нет, каждый эшелон, о котором я говорил, каждое подразделение системы ПВО является важным. Скажем, не будет погодных условий, в которых можно использовать именно БПЛА-перехватчик, например, туман или гроза. Тогда надо рассчитывать на другие средства сбивания, в частности зенитные ракеты, которые у нас сегодня есть на вооружении.
– Юрий, такие зенитные дроны – это какой-то крупный БПЛА, это же не FPV-дрон?
– Вы, наверное, видели видео, как FPV-шками догоняют и сбивают [российский дрон] «Орлан». Сейчас это уже БПЛА самолетного типа, типа «крыло», есть разные модификации, разные производители.
Единственное, что нужно – идти в ногу со временем и развивать способности дронов, в том числе их эффективное наведение. А также совершенствовать средства радиоэлектронной разведки, которые должны помогать четко определять локацию БПЛА и наводить на него дрон.
Сейчас дроны могут наводиться как операторами, так и с помощью машинного зрения - некоторые на него говорят искусственный интеллект. Все ради того, чтобы дрон обнаруживал, идентифицировал и уничтожал цель в воздушном пространстве.
– Понятно, что в вопросе военных поставок для Украины чем больше, тем лучше, но если оценить сейчас критические позиции для Воздушных сил – какие они в вопросе систем ПВО Patriot или европейских аналогов SAMP-T?
– У нас европейских аналогов достаточно. Есть комплексы, представленные разными странами: Германия, Великобритания, США.
Доля американского оружия довольно велика, я не хочу говорить о какой-то критичности, но замечу, что мы отражаем и в мае, и в июне одни из самых массовых ракетных ударов.
Дефицит средств перехвата и вооружения был, есть и будет всегда для нас
25, 26 и 27 мая – это, к сожалению, новые антирекорды для нас по количеству средств, которые нас атаковали. Затем 6 июня, а дальше еще несколько июньских массированных обстрелов, и один из них – 537 средств воздушного нападения, его тоже отбили. К сожалению, были разрушения и потери, но процент сбития был довольно высок.
Это я к тому веду, что дефицит средств перехвата и вооружения был, есть и будет всегда для нас, если Россия будет увеличивать эти атаки.
Мы действительно рассчитываем на дальнейшую поддержку стран, которые нам предоставляют это вооружение, и будем делать со своей стороны все для того, чтобы и у себя создавать соответствующие средства для отражения нападения.
Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://d1kwo3ibsjmxy0.cloudfront.net/. Также следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.
